Вспоминая о событиях 25-летней давности, связанных с аварией на Чернобыльской АЭС, приведшей к катастрофическим последствиям которые не ликвидированы полностью до сих пор, следует сказать о том, что представляла собой на тот период система гражданской обороны (ГО).
Итак, в 1986 году гражданская оборона представляла собой систему общегосударственных оборонных мероприятий, осуществляемых с целью защиты населения и народного хозяйства в чрезвычайных ситуациях мирного и военного времени, повышения устойчивости функционирования объектов народного хозяйства, а также проведения спасательных и других неотложных работ по ликвидации последствий стихийных бедствий, аварий (катастроф) в очагах поражения.
Пожарная охрана в структуре ГО имела статус противопожарной службы гражданской обороны (ППСГО), основными функциями которой было тушение массовых пожаров и противопожарное обеспечение аварийно-спасательных работ в очагах поражения. При этом акцент в системе подготовки сил гражданской обороны и их органов управления ставился на чрезвычайные ситуации военного времени.
Большинство учений проходили за сценарием предусматривающим, как правило, нанесение противником ядерного удара. При этом, задачей противопожарной службы ГО было противопожарное обеспечение ввода сил гражданской обороны в пораженные районы для проведения аварийно-спасательных работ, тушение массовых пожаров силами заранее сформированных сводных отрядов. Я не знаю, как бы наша служба справилась с такой задачей в реальных условиях ядерной войны при том уровне защиты самих пожарных, но то что однозначно я признал как практик, так это готовность и эффективность этих сводных отрядов к реализации задач во время ликвидации аварии на Чернобыльской АЭС. Именно они явились основной профессионально подготовленной группировкой противопожарных сил способных выполнять задачи не только по тушению пожаров, но и решать другие задачи, которые на тот период не были свойственны пожарным подразделениям.
На начало описываемых чернобыльских событий пожарная охрана находилась в составе Министерства внутренних дел с соответствующими союзным (ГУПО МВД СССР) и республиканским (ГУПО МВД УССР) органами управления. На областном уровне этот орган управления представляли Управление пожарной охраны УВД Облисполкомов со своими аппаратами и структурными подразделениями на областном, городском, районном (и за договорами) объектовых уровнях. Организацию выполнения функций противопожарной службы ГО осуществляли на областном уровне соответствующие структурные подразделения УПО (отделы гражданской обороны и мобилизационной работы «ГОиМР»), контроль за деятельностью которых осуществлялся вышестоящими аналогичными управленческими структурами МВД УССР и МВД СССР. Отдел обеспечивал решение задач по двум направлениям деятельности, вытекающим из самого названия этого органа.
Первое направление касалось организации планирования и подготовки службы, ее личного состава к обеспечению устойчивости функционирования подразделений пожарной охраны, их защите и боеспособности во время военного периода, созданию сводных отрядов ППС ГО. Необходимо отдать должное, что этому вопросу уделялось достаточно большое внимание со стороны ГУПО МВД УССР и начальников областных управлений пожарной охраны, особенно по формированию сводных отрядов, созданию для них материально-технической базы, а также проведению регулярных специальных учений и тренировок по их развертыванию. Наиболее активизировалась эта работа с 1985 года (как будто предугадывались события 1986 года). В ноябре 1985 года на базе УПО УВД Харьковского Облисполкома прошел Всеукраинский семинар-совещание с руководящим составом УПО областей по вопросам гражданской обороны, итогом которого стало показательное развертывание сводного отряда ППС ГО Московского района города Харькова с демонстрацией элементов его боевой работы, а немного раньше - аналогичное показательное развертывание сводного отряда было проведено в Черниговской области. На тот момент уже были созданы сводные отряды в ряде других районов города Харькова и области, а также в других областях Украины. Это позволило уже в первые дни и месяцы аварии на ЧАЭС быстро и оперативно сформировать по Украине из числа районных 12 областных сводных отрядов, которые с честью выполнили поставленные перед ним задачи в Чернобыле.
Наиболее непонятной и скрытной для большинства сотрудников пожарной охраны да и других служб МВД было второе направление деятельности отделов ГОиМР. До момента назначения меня на должность начальника отдела ГОиМР УПО УВД Харьковского Облисполкома, даже имея представления о мобилизационном резерве, я также недоумевал, чем занимаются в помещениях этого отдела за кодовым замком люди в погонах подполковников! На тот момент это были очень высокие звания в сравнении со званиями других категорий работников управленческого аппарата пожарной охраны. И только получив допуск к содержанию их функций и документов, я понял значение и важность вопросов, относящихся к их компетенции. Основой деятельности моих сотрудников этого направления было формирование и подготовка из числа лиц запаса Вооруженных Сил соответствующих подразделений пожарной охраны (батальонов мобилизационного резерва военизированной пожарной охраны МВД СССР) для выполнения задач ГО в военное время. Кроме этого, на отдел возлагалась задача по формированию и хранению материального резерва для обеспечения личного состава батальонов. Именно благодаря этому материальному резерву, когда наступило время «Ч» весь личный состав батальонов был в считанные часы одет, обут, обеспечен продовольствием, техникой, снаряжением и после проведения боевого слаживания был готов к выполнению задач в зоне ЧАЭС. С болью и нескрываемой тревогой читаешь сводки и слушаешь информацию с уст некоторых политиков и представителей органов исполнительной власти, в каком плачевном состоянии сейчас находятся государственные резервы. Но а, возвращаясь к событиям 1986 года со страниц этого издания, я хочу поблагодарить моих сослуживцев, бывших подчиненных, Зюбана В.Г., Ситайло С.М., Чорного А.С., Алтухова В.А., Ляшевского И.А., Твердохлеба И.Ф., ныне покойного Рябинина Д.Г., за тот вклад, который они внесли в создание боеспособных подразделений мобилизационного резерва, среди которых двоим из них - Зюбюну В.Г., Ситайлу С.М., пришлось руководить своими батальонами непосредственно в Чернобыле. Но это случилось потом, а накануне, в течение 1985 года и первого квартала 1986 года, велась целенаправленная, плановая подготовка состава резерва.
Эта подготовка, как и в предыдущие годы, основывалась в основном на проведении плановых учений по развертыванию пунктов приема личного состава резерва в полевых условиях. Для этого по отдельным программам готовили специально отобранный штатный личный состав пожарной охраны. Роль резервистов на учениях выполняли статисты.
Впервые я стал свидетелем реального учебного отмобилизирования личного состава запаса летом 1985 года, которое проводил Донецкий гарнизон пожарной охраны. На тот момент я еще был начальником СВПЧ-5 по охране Московского р-на города Харькова. Опыт, полученный на этом учении, уже менее чем через год мне очень пригодился. Вообще анализируя хронологию событий 1985 и начала 1986 годов, связанных с деятельностью противопожарной службы Украины, невольно ловишь себя на мысли, что уже тогда многие подспудно чувствовали, что скоро что-то произойдет. Ранее я говорил о сводных отрядах, опорных пунктах, стремлении руководства ГУПО МВД Украины их создать, укрепить, обучить личный состав, то же самое можно сказать и о подготовке сил резерва. Мне лично тогдашним начальником УПО полковником внутренней службы Палюхом В.Г. с первых дней назначения на должность начальника отдела ГОиМР (январь 1986 года) была поставлена задача в кратчайшие сроки откорректировать, а также отработать теоретически и практически все мобилизационные документы. Создать материально-техническое обеспечение пунктов приема личного состава резерва. Ожидалась проверка мобилизационной готовности Харьковского гарнизона со стороны Главного мобилизационного управления МВД СССР. К чести сотрудников моего отдела и начальствующего состава других подразделений пожарной охраны при поддержке и содействии лично начальника УПО эта задача была выполнена в срок.
В марте1986 года комиссия МВД СССР единодушно констатировала факт высокого уровня мобилизационной готовности УПО УВД Харьковского облисполкома, что и послужило в дальнейшем уже немногим более чем через месяц принять Москвой решение об отмобилизировании батальона пожарной охраны Харьковского гарнизона и отправки его к месту ликвидации аварии на Чернобыльской АЭС. Забегая вперед, скажу, что нам дважды пришлось отмобилизовать батальоны резервистов, и оба раза никаких просчетов допущено не было, созданная нами система работала четко и слажено. И если на первое отмобилизирование с МВД союза и Украины были присланы контролеры с жесткими полномочиями на тот случай, если у нас произойдет сбой, то процессы по формированию и передислокации второго батальона проходили уже без их присутствия, что свидетельствовало о полном доверии и уверенности в нашем профессионализме.
Не вдаваясь в подробности и некоторые тонкости работы, можно сказать, что к началу апреля 1986 года в Харьковском гарнизоне ПО, как и в других областях, под руководством ГУПО МВД Украины был реализован комплекс мероприятий, направленный на повышение мобильности и готовности сил противопожарной службы к реагированию на чрезвычайные ситуации. Последнее мероприятие, которое можно отнести к череде событий, предшествующих аварии на ЧАЕС, стало Всеукраинское совещание руководителей областных служб пожарной охраны, которое прошло в Харькове 24-25 апреля 1986 года.
Об аварии на ЧАЕС я узнал из телевизионных новостей, содержание которых не давало никакого представления о ее масштабах и последствиях. Утром в Управлении получили информацию о том, что на станции был сложный пожар, который потушен. Затем получили команду из ГУПО МВД Украины на подготовку некоторых видов пожарно-технического вооружения к отправке на Киев. Еще позже - о переводе личного состава на усиленный вариант несения службы. В течение еще нескольких суток провели тренировочный сбор личного состав, отработали документы ГО. Появилась информация о радиоактивном заражении местности на АЭС и около нее в пределах, не превышающих критических значений. Впервые возникли подозрения о том, что это неординарная авария и что ее последствия очень серьезные после того, как на 3-й или 4-й день в программе «Время» промелькнул сюжет с приземлением, кажется в одном из аэропортов Канады, самолета с пассажирами из Киева, которых прямо возле трапа измеряли прибором дозиметрического контроля. Сразу после этого было получено распоряжение о подготовке к формированию сводного отряда и выставлении постов дозиметрического контроля. В таком режиме пожарная служба находилась до 3 мая 1986 года. В ночь на 4 мая начсостав был поднят по тревоге. Из МВД СССР получен приказ на отмобилизирование батальона ПО и предварительную его подготовку к работам в зоне ЧАЭС. Стало понятно, что все очень серьезно, что батальон будет направлен к месту аварии.
По отработанному заранее плану в доме культуры поселка Савинцы был развернут пункт приема. Из районных военных комиссариатов началось прибытие резервистов. По мере прибытия офицеров запаса формировался штаб и структурные подразделения батальона, которые пополнялись рядовым и сержантским составом. Здесь необходимо отметить, что не все призванные с запаса через РВК лица отвечали требованиям военно-учетных специальностей формируемого подразделения, но выбора, как и времени у нас, не было.
Полное укомплектование людьми, материальными ресурсами и техникой было произведено менее, чем за сутки со времени объявления приказа, еще трое суток нам отводилось на боевое слаживание (форма обучения).
Все эти дни проводилось обучение приписного состава способам и приемам работы с пожарно-техническим вооружением, отрабатывали схемы боевого развертывания. Водительский состав нарабатывал практику забора и подачи воды из пожарных автоцистерн и насосных станций ПНС – 100. Расконсервированы и приведены в готовность техника для санитарной обработки и помывки личного состава, полевые кухни, приборы дозиметрического контроля и средства индивидуальной защиты. Ждали команды на передислокацию в Чернобыль, и она поступила. 8 мая в 16.00. Колонной вышли из поселка Савинцы. В Харькове, а затем в Полтаве влилась пожарная и специальная техника с водительским составом пожарных частей. Общее количество группировки составляло 308 человек личного состава и более 50 единиц различной техники.
Накануне дня отправки вновь сформированного батальона возник довольно-таки сложный вопрос, касающийся осуществления функций управления батальоном. Дело в том, что должности от командира батальона до рядового пожарного, водителя замещались исключительно лицами приписного состава. Получалось, что мы должны были передать батальон оперативному командированию сил в зоне ликвидации аварии, сняв с себя ответственность за его дальнейшую деятельность. Мы по такому пути не пошли. Уж слишком высока была доля ответственности за гражданских людей, попавших в совершенно новую для них среду, недостаточно подготовленных к выполнению предстоящих задач, а также за авторитет пожарной охраны. Начальником управления полковником внутренней службы Палюхом было принято решение о возложении ответственности за батальон на кадровый начальствующий состав пожарной охраны, предоставив приписному командованию статус дублера (стажера). Данное решение преследовало цель продолжения обучения в реальной боевой обстановке, хотя бы на начальном этапе, а также адаптации резервистов. Кроме этого, такое решение позволило сохранить управляемость батальоном после того, как значительная часть начальствующего состава Харьковского гарнизона получило предельно допустимые дозы облучения. Командиром батальона был назначен подполковник вн.сл. Зюбан В.Г., занимавший на тот период должность помощника начальника штаба пожаротушения по МР (именно его подразделение и отмобилизировалось), начальником штаба – майор вн.сл. Блудов В.П., начальник ВПЧ-10 (часть специальной пожарной техники). Ряд лиц начсостава УПО и пожарных частей были назначены кураторами других служб батальона. С учетом того, что в состав батальона влилось 58 человек штатного личного состава Харьковского и Полтавского гарнизонов, общее руководство группировкой было поручено начальнику отдела службы, подготовки и пожаротушения УПО полковнику вн.сл. Ткачеву А.В., его заместителем был назначен я. Правильность принятого решения подтвердилось практикой деятельности группировки.
Итак, колонна, растянувшаяся более чем на километр, двигалась на Киев. Нас никто не обгонял, так как в попутном направлении трасса была практически пустая, зато по встречной со стороны Киева сплошной полосой двигался в основном легковой транспорт, среди которого встречалось очень много автомобилей «Волга» (ГАЗ-24) с государственными номерными знаками, на что водитель нашего штабного «уазика» многозначительно изрек – «начальство тікає».
После ночного привала 9.05.1986 года батальон прибыл в Киев, где его уже встречал полковник вн.сл. Палюх В.Г., прибывший туда накануне. Там мы узнали место дислокации наших подразделений – пос. Иванков берег реки Тетерев, куда прибыли во 2-ой половине дня.
Не утомляя читателей подробностями нашего обустройства, отмечу лишь, что к вечеру уже был разбит палаточный городок, развернут полевой узел связи, полевая кухня, оборудован автопарк, контрольно-пропускной пункт, надворные санузлы, проведена дозиметрическая разведка местности, установлен дозиметрический контроль.
На следующий день с утра продолжилось обучение личного состава с включением элементов защиты и поведения людей на загрязненной радиацией местности. Повсеместно чувствовалась тревога гражданского населения. В небе весь световой день барражировали вертолеты, постоянно слышался их гул. Предпринимались попытки с воздуха «заглушить» разрушенный реактор песком и бромом. В первые дни нас не трогали, дав таким образом завершить весь цикл подготовки батальона к решению задач по назначению. Мы были резервом министра. Однако так продолжалось недолго. Вскоре меня с командиром батальона Зюбаном вызвали в штаб противопожарной службы ликвидации аварии на ЧАЭС, который располагался в здании пожарной части г.Чернобыль (немного ранее туда для несения службы был откомандирован А.В. Ткачев) и общее руководство группировкой было возложено на меня. В штабе нам была поставлена задача о формировании смен дежурного караула и заступлении их на круглосуточное боевое дежурство по охране г.Чернобыля и прилегающей к нему зоне. Кроме этого, поставлено было и ряд других задач, касающихся обслуживания пожарной техники, выполнения отдельных видов работ как в Чернобыле, так и на АЭС, для чего сразу понадобилось 50 человек. Начались трудовые будни, работа была организована вахтовым методом. Людей разместили неподалеку от пожарной части в здании средней школы.
Обстановка была очень сложной и напряженной, люди ежечасно рисковали своим здоровьем, не спадала тревога: как будут развиваться события дальше? Стояла сухая жаркая погода, вызывающая высокую степень пожарной опасности. На самой станции проводился большой объем строительных работ, в том числе пожароопасных. Личный состав батальона потихоньку набирал свои дозы облучения. Предельной считалась доза 20 Rn, получив которую человек освобождался от работ в зоне заражения и подлежал замене. Вместе с тем проконтролировать и определить реальную дозу облучения личного состава батальона, работающего в зоне было практически невозможно. Имеющиеся на вооружении дозиметрические приборы типа ДП-5Б(В) коллективного использования фиксировали только радиоактивный фон и величину степени заражения в зависимости от местонахождения химика-дозиметриста или другого лица на зараженной местности. В радиусе буквально нескольких метров эти значения менялись от миллирентген до нескольких рентген. Дозиметрами-накопителями мы обеспечены не были Распространенным средством защиты органов дыхания от попадания внутрь радиоактивной пыли были марлевые повязки, которые без проблем можно было менять и были удобными в использовании особенно при выполнении работ с физической нагрузкой. Невостребованными оказались привезенные нами кислородно-изолирующие противогазы (КиП-8), респираторы очень скоро пришли в негодность, а достаточного их запаса не было. Защиты же от проникающей радиации вообще не было. Для защиты кожного покрова тела от радиоактивной пыли в достаточном количестве имелся запас костюмов Л-1, которые нашли свое применение во время тушения пожара на ЧАЭС.
22 мая п-к Ткачев А.В., который, работая в штабе зоны, получил предельно-допустимую дозу облучения, был откомандирован в г.Харьков к своему месту службы. В ночь на 23 мая в предрассветных сумерках я сквозь сон в палатке услышал по радиостанции взволнованный голос диспетчера Чернобыльского штаба: «Внимание всем уйти в укрытие, поднять по тревоге Харьковский батальон». Ну вот и настало наше время, подумал я, быстро одеваясь, как и другие офицеры штаба, отдавая распоряжения на подъем батальона.
В ходе сбора поступил приказ на выдвижения в Чернобыль батальона в полном составе со всей имеющейся пожарной техникой и снаряжением. Стало известно, что на станции горят кабельные тоннели 3-го энергоблока.
По пути в Чернобыль с начальником штаба батальона Блудовым В.М. определили порядок действий. На тот момент стало известно, что руководил тушением пожара начальник отдела главного управления пожарной охраны МВД СССР п-к в/с Максимчук и что наш дежурный караул, несший службу в Чернобыле, уже находится на станции. Возглавляли подразделение дежурного караула к-н Марчун Б. и ст. л-т Шкуренко – офицеры Харьковского гарнизона, кроме этого к месту пожара выслали подразделения Киевского и Житомирского гарнизона
По прибытии в Чернобыль вместе с командиром батальона п/п-ком вн.сл. Зюбаном В.Г. доложили о готовности к действиям. Нам была поставлена задача: отобрать и экипировать для работы в зоне пожара 150 человек личного состава, не имеющих больших доз облучения, разбить его на отделения по 7 человек во главе с офицером. Еще нам сказали, что в зоне горения кабелей уровень радиации достигает 300 Rn час. В считанное время эта задача была выполнена, и первая группа бойцов во главе с майором Блудовым отбыла на станцию. И вот тут произошел случай, который я не могу не прокомментировать. Три отделения оказались без командиров, на них не хватило офицеров. Оставшиеся около 15 человек начсостава и офицеров запаса уже имели достаточную дозу облучения и были выведены из строя еще в начале формирования отделений. Построив их, я сказал, что мы не имеем никакого права никого из них волевым путем назначить командиром отделения, поэтому я прошу добровольцев выйти из строя - весь строй сделал шаг вперед.
Это ли не пример патриотизма, бескорыстия и преданности своему делу? Впрочем, к этому вопросу я вернусь позже. Ну а тогда все выполняли свой профессиональный и гражданский долг. Прибыли в полном составе на станцию. После доклада п-ку вн.сл. Максимчуку под его руководством в дальнейшем я организовывал вместе с командованием батальона и штаба действия личного состава по ликвидации этого пожара. Характерной особенностью организации тушения пожара была совершенно новая тактика действий, основанная на ограничении количества личного состава, направляемого в зону высокого радиационного излучения, ограничении времени работы отделений, не допускающего переоблучения людей, четкий поэтапный порядок выполнения всех видов работ. Отделения сменяли друг друга через каждые 5-7 минут.
Личный состав группы, проявив мужество, отвагу и профессионализм, с честью справился с поставленной задачей. Здесь я приведу еще один пример боевого братства и взаимопомощи. После выполнения задачи по тушению пожара в тоннеле под станцией одно из отделений бегом возвращалось в безопасную зону, и в этот момент в темноте пожарный запаса Гречко падает в технологический проем кабельного тоннеля, повредив при этом ногу. Услышав крик о помощи, командир отделения лейтенант запаса Татаров бросился ему на помощь, вытащив подчиненного на поверхность, и вынес его из опасной зоны на своих плечах. К сожалению, оба они при этом получили очень высокие дозы облучения, в последующем врачи констатировать у них лучевую болезнь.
В целом же, по возвращению к месту дислокации было установлено, что около 80% личного состава батальона получило дозы облучения, близкие к предельно допустимым. В тот же день было принято решение откомандировать в Харьков для обследования и дальнейшего лечения группу офицеров, получивших сверхдопустимые дозы, среди которых были м-р Блудов, к-н Моргун.
Остальной состав снова заступил на боевое дежурство и вечером того же 23 мая мы вновь были задействованы на тушение уже лесного пожара в 30-км зоне.
За мужество и отвагу, проявленные при тушении пожара на ЧАЭС 23 мая 1986 года, ряд офицеров и рядовых запаса, начальствующего состава пожарной охраны Харьковского гарнизона были награждены правительственными наградами. М-р Блудов В.Л., к-н Моргун Б.Е., л-т запаса Татаров Н.Н., рядовой запаса Гречко А.В. награждены орденами Красной Звезды, ряд других – медалями «За отвагу на пожаре». Практически весь личный состав батальона был отмечен наградами и поощрениями МВД УССР.
Но это было потом, а тогда после 23 мая стал вопрос о боеготовности батальона, требовалась замена всего офицерского, начальствующего состава и большинства рядового, получивших свои дозы. В этот период участились лесные пожары, начали гореть торфяники. Каждый день люди шли на риск.
Доложив начальнику Управления п-ку вн.сл. Палюху В.Г., который в это время возглавлял ГУПО МВД, обстановку, я внес предложение о ходатайстве перед МВД УССР и МВД СССР об отмобилизировании еще одного батальона мобилизационного резерва с целью замены первого.
27 мая 1986 года по распоряжению руководства управления к месту дислокации батальона прибыла группа офицеров (начсостава) во главе с м-ром вн.сл. Елизаровым В.В. для замены начальствующего состава УПО, вместе с которыми я отбыл в Харьков, и уже со следующего дня приступил с офицерами отдела к подготовке отмобилизирования второго батальона. Команда на его формирование последовала 4.06.1986 года Отмобилизирование прошло четко, слажено и раньше установленного нормативами срока. Сказался опыт сотрудников, уверенность в своих силах, всесторонняя поддержка и помощь руководства УВД, местных органов власти. Батальон возглавил заместитель начштаба пожаротушения по МР п/п-к Ситайло С.М.
5 июня.1986 года мы с очередной колонной резервистов во главе с заместителем начальника УПО п/п-ком вн.сл. Дорожко А.М. снова взяли курс на Чернобыль на смену первому батальону.
Итак, боевые будни харьковских пожарных в Чернобыле продолжались. По роду своей службы мне пришлось еще трижды выезжать на кратковременные сроки к месту работы второго батальона для решений организационных вопросов и быть свидетелями самоотверженных действий наших пожарных, командиров, которые своими делами внесли огромный вклад в общее дело защиты людей от последствий аварии на ЧАЭС. На долю этого батальона выпала нелегкая задача по тушению пожаров торфяников в районе п. Ильинцы, Мошево, Кривая гора, Красно-Усово с привлечением ежедневно от 10 и более отделений. Кроме этого, батальон нес боевое дежурство на канале АЭС, в пожарных частях г. Чернобыль, п. Иванков, проводил работы по дезактивации Припятской пожарной части, а также выполнял ряд других важных заданий. Возвращаясь к вопросам о патриотизме, верности служебному долгу, вспоминаешь о добровольцах, сознательно шедших на риск и не думающих о последствиях, о многочисленных фактах подачи заявлений с просьбой принятия в партию (заметьте, не из корыстных побуждений) и собраниях в полевых условиях, в перерывах между боевой работой, по рассмотрению этих заявлений, о пожарном братстве и чувстве взаимопомощи. Это все было, и забывать это ни в коем случае нельзя! На таких фактах и примерах должно воспитываться молодое поколение спасателей.

17 июля 1986 года в Чернобыле харьковчан сменил донецкий батальон пожарной охраны мобилизационного резерва, однако для нас Чернобыльская эпопея не завершилась. Начиная с осени 1986 года по 1990 года для работы в зоне и непосредственно на ЧАЭС планомерно откомандировались группы специалистов пожарного дела, которые продолжили Чернобыльскую вахту. К этому времени функции по организации отправки рядового и начсостава в Чернобыль, а также учет направляемых лиц были переданы кадровым аппаратом УПО. Всего в ликвидации аварии на ЧАЭС приняло участие более 800 человек личного состава пожарной охраны. Отдел ГОиМР УПО после расформирования второго батальона сосредоточил свою работу на уточнении доз облучения личного состава батальонов, оформлении и выдачи на руки военнослужащих запаса, проходившим службу в батальонах, необходимых документов для подтверждения статуса участника ликвидации аварии и восстановлении запасов материальных резервов. В этот период по всей стране начало зарождаться Чернобыльское движение имеющие своей целью защиту и отстаивание интересов ликвидаторов, инициирование вопросов их правовой защищенности, выплате материальной компенсации за потерю трудоспособности и др. Эти вопросы, к сожалению, актуальны и по сегодняшний день.

Немного о работе других служб и не только.
Анализируя события весны-лета 1986 года было бы неправильным не вспомнить о работе других служб гражданской обороны, в частности службы материально-технического обеспечения. Меня приятно удивило, с какой четкостью и оперативностью решались тогда вопросы обеспечения батальонов продовольствием, питьевой водой, обмундированием, горюче-смазочными материалами, запасными частями для пожарных и специальных машин. Для решения любого вопроса достаточно было даже телефонного звонка в соответствующую инстанцию и своевременно переданной заявки.
В рационе пожарных (кроме обязательных блюд первое, второе) практически постоянно были свежие фрукты и овощи, а также другие высококалорийные продукты. Становятся понятными причины недовольства чернобыльцев, попавшим впоследствии для лечения в больницы, где для них был совершенно другой рацион, а с течением времени и иное, худшее, чем в первые месяцы, а затем годы обеспечение больных медицинскими препаратами и внимание к их проблемам.
Но в этом, конечно же вина не рядовых врачей и обслуживающего персонала. Причины в другом. Я же наоборот хочу подчеркнуть поистине самоотверженную работу сотрудников медицинской службы, в том числе поликлиники УВД Харьковского облисполкома, которые всегда были рядом с нами, начиная от медицинского освидетельствования призывников-резервистов в пос. Савинцы, заканчивая работой в полевых условиях в составе частей, отрядов, батальонов, а также в госпиталях, больницах от районного до областного уровня. Они были первыми и среди тех, кто встречал и принимал прибывший из 30-км зоны личный состав пожарных батальонов в развернутый на базе городской бани по Московскому проспекту пункт санитарной обработки. Многие из них сами имеют статус чернобыльцев и по сегодняшний день продолжают нести свою службу, оказывая медицинскую помощь ликвидаторам. Честь им и хвала.
Можно приводить примеры четких, слаженных действий по обеспечению работы пожарных подразделений в Чернобыле работников правоохранительных органов (ГАИ, службы охраны общественного порядка, личного состава подразделений войск гражданской обороны и ряда других). Вместе с тем считаю неправильными действия руководителей некоторых воинских подразделений ГО, связанные с возложением на пожарную охрану несвойственных ей на тот период ряда специфических задач. Такие факты имели место с личным составом Черниговского батальона резервистов пожарной охраны, прикомандированного к полку химбригады, который в приказном порядке без соответствующего обучения и подготовки привлекался к работам по обеззараживанию территорий в местах с высочайшими уровнями радиационного загрязнения.
В этой связи не могу не остановиться на проблемах сегодняшнего дня, связанных с эффективностью деятельности Государственной системы гражданской защиты населения и территории Украины от чрезвычайных ситуаций как на центральном, так и на территориальном, а также местном уровнях. Эффективность системы базируется на способности всех составляющих элементов этой системы адекватно и профессионально реагировать на происходящие события с целью своевременного устранения угроз и уменьшения последствий негативных процессов, связанных с появлением этих угроз в тесном взаимодействии между всеми субъектами сферы гражданской защиты. Для этого каждому из субъектов в соответствии с предназначением определены функции и задачи как по недопущению чрезвычайных ситуаций, так и по их ликвидации. Это теория, а на практике мы видим, как пожарные подразделения в период, например, эпидемии птичьего гриппа в отдельных регионах Украины ездят на пожарных автомобилях по селам и собирают от населения в мешках курей, а что же ветеринарные и санитарные службы? Разве это не их функции? На каналах политических ток-шоу видим и слышим, как некоторые губернаторы областей, имея статус начальника гражданской защиты (обороны) области, обвиняют МЧС Украины за пожары в лесах и плохую организацию работ по их ликвидации, не вспоминая или может быть не зная, что эти вопросы в соответствии с действующим законодательством Украины находятся в первую очередь в компетенции Министерства лесного хозяйства (пример – пожар леса в Херсонской области 2008 г.). Когда мы видим, как насосами пожарных автомобилей откачивается загрязненная вода с затопленных погребов, колодцев, каналов и других мест тем самым выводится из строя и без того уже физически и морально устаревшая пожарная техника. А что же коммунальные и другие аварийные службы и бригады – где они? Где новая откачивающая воду техника (насосные станции, мотопомпы)? Когда на вопрос журналиста одного из телеканала к депутатам поселкового совета Днепропетровской области «Что Вы посоветуете людям делать в условиях реальной опасности распространения лесного пожара на их поселок?» (август 2010 г.), у двоих из трех опрашиваемых вообще не нашлось, что сказать, а третий посоветовал: «Забирати гроші та тікати»»
В этой связи напрашивается вывод о том, что, наверное, уже давно настало время переосмыслить роль и место всех органов власти от центрального до местного уровней управления в решении вопросов, касающихся защиты территории и населения от различных видов угроз. Необходимо ускорить процессы, связанные с повышением надежности и эффективности функционирования государственной системы гражданской защиты (ГЗ) через усовершенствования законодательной базы, разработку и внедрение действенных механизмов реализации норм и права в сфере ГЗ, подтвердив все это финансовыми ресурсами. Тем более, мы снова спустя четверть века после Чернобыльской трагедии стали свидетелями техногенной катастрофы, вызванной природными явлениями на атомной электростанции Фукусима 1 в Японии, где наши коллеги, проявляя массовый героизм в чрезвычайно тяжелых условиях, опять ценой огромных потерь укрощают мирный атом и борются с последствиями трагического землетрясения. Чужой беды не бывает. Мы солидарны с японскими спасателями и желаем им справиться с трудностями, выпавшими на их долю и долю всего народа.

Прес-служба НУЦЗУ